[J-Lir a.k.a. Лирик]
Старый клоун сидит в гримерке,
Никто не видел как он смеется.
Нарисованные слезы очень горьки.
Луч света, постойка.
Пыльный, мягкий, нос
Не давал ему дышать чисто.
С недовольствием наносил макияж кистью.
Никто не узнавал, он покрывался мистикой.
Люди над ним смеялись,
Но не догадывались о его сути.
Когда на распутье выбрал
Другую сторону, быть клоуном...
Тусклый свет, одиночество нет никого.
Из родных только имя и отчество...
Дети, в ожидании нового номера,
А у него нет ничего кроме слова "Господи!"...
На сцене мертвая тишина,
Трибуны тоже молчат.
Он умер, оставив тонну смеха,
Даже не догадываясь об этом...

[K.B.A.C.]
Взрыв хохота, затем миг затишья.
Слышно, как летит комар и копошаться мыши
В углу сцены, где проходили его представленья.
Когда-то раньше, когда он был намного младше,
Он мечтал об арене мирового класса, тысячи людей,
Купивших билеты в кассе... Но это было давно.
Сейчас его лицо покрыло гримаса.
Слезы растеклись по щекам... Нос съехал,
По его глазам можно было многое сказать...
Родители были слишком строгие, запрещая выступать,
Создавать мастеру пародии... А сейчас только смех
Слышен был среди тех
Людей разных возрастов и представительств,
Которые посещали цирк, проявляли милость и платили
Клоуну золотые монеты, привезенные с другого края света...
Вечером, в помещении тусклом
Он садился в любимое кресло, уже грустный.
Читал книги исконно-русские... Жена варила ему кофе.
Рядом сидел сын, слушал те сказки...
А в голове подбирал смешные фразы...

[Black U.T.]
Умер... Душа летит в ад.
Дороги назад нет уже минут двадцать.
Он старался продлить жизнь смехом зрителям своим,
Но как всегда ни с чем остался.
Синева лица спрятана под белезною грима,
Больше на его ресницах не будет таять снег,
в окоченевших пальцев эскизы новых лиц, уо,
Жесты свет, цвет, но где же смех?
Нарисованы крававо красной краской
На этой маске слезы из уставших глаз.
В раз оставленных жизнью, но заполненных болью...
Он ушел красиво, получив со смертью волю...